Однако хотя Вл. Соловьев и осознал Способ победы над смертью как метафизический, а не научный, но всё-таки он не смог до конца избавиться в этом осознании от определенной наукообразной натуралистичности. В частности, он полагал, что при отказе от рождения первостепенное значение должно иметь половое воздержание как удержание человеком в себе родовой силы. Это всеобщее воздержание как противонаправленная сила, по его мысли, должно было как бы сломить силу полового влечения и прекратить продолжение рода. Так Соловьев думал потому, что брал за образец борьбы со смертью традицию исторического монашества. Одним словом, он не осознавал ещё, что в основе метафизического Способа победы над смертью как всеобщего отказа от рождения лежит метафизический же Закон тождества рождения и смерти как таковых. Суть этого тождества проста: не будет рождения, не будет и смерти, а каким именно конкретным образом должен происходить отказ от рождения - это уже не имеет принципиального значения. Главное условие здесь - лишь бы конкретная реализация Способа победы над смертью была реалистичной, а не утопичной. В частности, отказ от рождения может происходить и просто с помощью противозачаточных средств, а не усилиями воздержания. У Соловьева же получалось, что всё человечество в целом, для того чтобы победить смерть, должно сначала стать неким всемирным монашеством, ведущим борьбу со своей половой похотью. Всё человечество, по его мысли, должно было стать аскетически нравственным. Что, конечно же, есть утопия.

Были в концепции Соловьева и другие утопические черты. Так, например, он полагал, что к отказу от рождения человечество должно прийти постепенно, эволюционным путем, через соответствующее аскетическое воспитание новых поколений. Однако он не осознавал, что постепенный отказ от рождения будет означать и постепенное падение рождаемости, которое не сможет не обеспокоить людей по поводу вымирания их этноса или нации. И тогда они, конечно же, откажутся от такой реализации Способа победы над смертью. Поэтому, конечно же, Соловьев здесь был не прав. Прекращение рождения должно быть не просто всеобщим, но и одновременным актом по предварительно принятому людьми решению.

Нельзя, однако, думать, что Вл. Соловьев совсем уж не осознавал те утопические черты своего учения, о которых мы сказали. Осознавал в какой-то мере. И пытался их как-то сгладить. Пытался, например, защищать теорию всеобщего прогресса нравственности. (Видел бы он плоды этого прогресса в 20 веке). Но даже и осознавая трудноси выполнения тех задач по преодолению смерти, которые он в своей концепции перед человечеством ставил, он всё равно был убежден, что сам принцип победы над смертью как всеобщий отказ от рождения истинен и рано или поздно, так или иначе будет исполнен. В 1899 году, за год до своей смерти, в статье "Идея сверхчеловека", посвященной творчеству Ницше, он писал:

"Положим, цель далека и теперь, как она оказалась далекой для тех неразумных христиан первого века, которые думали, что вечная жизнь в воскресших и нетленных телах сейчас же упадет к ним с неба, - положим, она далека и теперь. Но ведь путь-то, к ней ведущий, приближение к ней по этому пути, хотя бы и медленное, исполнение, хотя бы и несовершенное, но всё же совершенствующееся, тех условий, полнота которых требуется для торжества над смертью, - это-то ведь, несомненно, возможно и существует действительно.

Те условия, при которых смерть забирает над нами силу и побеждает нас, - они-то нам достаточно хорошо известны и по личному, и по общему опыту, так, значит, должны нам быть известны и противоположные условия, при которых мы забираем силу над смертью и в конце концов можем победить её".